Надежда пустошей - Страница 44

Эта корона действительно превращала надевшую ее девушку в истинную красавицу. Но — увы. Вызванные короной восхищение и симпатия, стоило только эту корону снять, немедленно обращались в свою полную противоположность. Так что просто восхитительнейшее произведение древних ювелиров так и осталось ни разу не примеренным, что, разумеется, здорово подпортило настроение обеим присутствующим в отряде девушкам.

— Ведь это же настоящая магическая академия! Здесь маги учились! Тут ведь могучие артефакты должны на каждом углу валяться, в каждой лаборатории на полках стоять. А мы только в какой-то музей зашли, и все… На чем-то же вы своих учеников обучали? Чем-то они ведь в лабораториях своих занимались?

— Оль, понимаешь… Это ведь была именно академия. Не склады магического производства, не армейская оружейная… Здесь в основном именно учили. Ну еще немного — вели исследования. А потому более-менее практически применимых артефактов тут особо-то и нет. Ну вот, например… — Он распахнул украшенную сложной резьбой дверь, мимо которой они проходили: — Кафедральная лаборатория факультета артефакторики.

Глазам девушки предстал полный хаос из перемешанных и вдребезги разбитых колб, каких-то сложных механизмов и остатков сломанной мебели. Толстый слой пыли прикрывал осколки множества хитиновых панцирей и проломленный человеческий череп с отсутствующей нижней челюстью. «Кто бы ни был этот человек, похоже, он взял с монстров немалую плату за свою жизнь», — с уважением подумала о погибшем Ольга.

— М-да… Не совсем удачный пример… Хотя нет, вполне удачный. — Зайдя в разгромленную лабораторию, Валенштайн извлек из-под стола какой-то предмет, больше всего похожий на кубик мутного белого стекла с торчащими из него во все стороны тупыми прозрачными отростками. — Вот, пожалуйста. Целый, невредимый и вполне рабочий каргиометр. Позволяет с весьма высокой точностью измерять напряженность магического поля зачарованных предметов. Нужен? — Он протянул кубик Ольге.

— Зачем мне? — изумилась девушка.

— Не знаю. Но если поискать по лабораториям, то таких или других аналогичных артефактов здесь можно найти еще много. А вот более-менее применимые в обычной жизни, а не в научных или учебных целях, — это в музей. Правда, мои ученики имели кое-какое вооружение. Боевые жезлы пусть и несколько устаревшей конструкции, но все равно довольно неплохие… Это бессмысленно, — увидев загоревшиеся глаза спецназовцев, услышавших о возможности приобретения дополнительного оружия, поспешил он развеять ложные надежды. — Во-первых, в хаосе битвы мы потеряли друг друга, и где находятся их тела, мне неизвестно. А во-вторых, даже если мы обыщем всю академию, что займет весьма немалое время, их жезлы будут для вас совершенно бесполезны. Каждый жезл настраивается индивидуально под владельца и не работает в чужих руках.

Помолчав, он нехотя добавил:

— В принципе я мог бы попробовать произвести их перенастройку — как руководитель кафедры я знал необходимые коды, — но это дело сложное, долгое, не очень-то благородное по отношению к их прежним погибшим владельцам и, главное, совершенно без гарантий успеха.

— А куда мы тогда сейчас идем? — с деланым безразличием поинтересовался Рау. — Все полезные артефакты мы, по твоим словам, уже взяли, и ничего более ценного здесь нет. А выход вроде как в другой стороне находится…

— В центральную башню, — посмурнев, ответил Валенштайн. — Есть еще один артефакт. Один боевой жезл новейшей модели, который не нуждается в какой-либо перенастройке и местонахождение которого мне доподлинно известно. Мы идем за ним.

* * *

Рау неспешно шел позади о чем-то переговаривающихся Ольги и Валенштайна, пытаясь разобраться в своем отношении к этой новой и непривычной ипостаси Артема. С одной стороны, маг не сделал ни одного движения, которое можно было бы истолковать как враждебное. Даже под атакой он исключительно защищался, не предпринимая никаких попыток отвечать на удары.

Да и этот поход в развалины академии, пополнивший их запасы несколькими небесполезными артефактами, — целиком и полностью его заслуга. К тому же присутствие архимага в отряде изрядно увеличивает шансы на успех похода. Рау хорошо помнил, на что способны человеческие архимаги в бою, и ни в коей мере не недооценивал возможностей старого-нового соратника.

Но с другой стороны… Новый, перерожденный Артем, в отличие от Артема-предыдущего, к которому Рау был в общем-то довольно равнодушен, сейчас вызывал у альфара довольно сильное желание воспользоваться ситуацией и ударить его магическим мечом в спину. Или пырнуть кинжалом в самый неожиданный момент. Так, чтобы не успел защиты поставить.

Причины такого желания были вполне объективны. Снежный эльф слишком хорошо помнил, что творили архимаги с его пленными сородичами. И единственная причина, по которой Вьюжный до сих пор находился в своих призрачных ножнах, а не в спине идущего перед ним мага, заключалась в том, что уж больно нетипично для подобных ему вел себя этот Валенштайн.

Собственно, уже одно то, что, желая посетить развалины академии, маг начал договариваться и уговаривать, вместо того чтобы разбрасываться угрозами и принуждающими заклятиями, уже показывало его сильнейшее отличие от тех Повелителей Света, которые принимали самое деятельное участие в уничтожении народа снежных эльфов.

Да и остальные его действия. Современные Рау архимаги считали равными себе лишь тех, кто не уступал им в магической силе. В своей неизбывной самоуверенности они полагали, что все остальные имели право на существование только в той мере, в которой могли служить удовлетворению их прихотей и желаний. Эту черту их характера Рау изучил достаточно хорошо во времена, когда вместе с небольшим диверсионным отрядом занимался их отстрелом.